Истинное наслаждение испытывает русский человек, читая указы «матушки Екатерины», причем как от их содержания, так и от формы. Не желая портить читателю сей пир духа, автор этих строк просто скромно посоветует найти в Сети текст «Высочайшего Манифеста об уничтожении Запорожской сечи и о причислении оной к Новороссийской губернии» и получить ни с чем не сравнимое удовольствие.
Наша же задача сегодня – попытаться понять, что сталось с запорожскими казаками после 14 (3) августа 1775 года. [Тем, кого удивляет эта датировка, напомним, что в XVIII веке разница между юлианским и григорианским летоисчислениями составляла всего 11 суток вместо привычных нам 13.]
Начнем с того, что попытаемся вспомнить – а что, собственно, нам об этих самых казаках родом из Запорожской Сечи известно? Россиянин, заставший советскую школу, и не подвергавшийся ЕГЭ-лоботомии, вспомнит:
• Переяславскую Раду 1654 года и гетмана Богдана Хмельницкого; • предателя Мазепу, по званию – также запорожского гетмана; • запорожского полковника Тараса Бульбу и его сыновей, изображенных гением Н.В. Гоголя; • «Ночь перед Рождеством» того же Гоголя и путешествие запорожского кузнеца Вакулы в Петербург.
Вот с последнего и начнем. Дело в том, что Вакула, по тексту повести, оказался в столице именно в 1775 году, так как присоединился к депутации запорожцев, ездивших на прием к императрице в связи с работой государственной комиссии по упразднению Запорожской Сечи. Очевидно, что малоросс Гоголь решил сильно «смягчить краски», описывая это событие. Лексика и экспрессия Манифеста государыни не оставляют сомнений – общение с запорожскими эмиссарами в Зимнем Дворце было явно не таким благостным, как описывается в повести. Пообещав не портить читателю впечатление от самостоятельного знакомства с оригиналом Манифеста, приведем сначала его, как сейчас говорят, «мотивировочную часть», в переложении на современный русский. Гнев «матушки Екатерины» был вызван:
• притязаниями запорожцев на земли недавно присоединенной к Империи Новороссии, а также только что отвоеванной у турок Тавриды; • насильственным уводом на Сечь до 8 тысяч поселенцев из числа отставников – гусар и пикинеров, которых правительство расселило в окрестных областях; • лихоимство и грабежи запорожцев, по словам Манифеста – на сотни тысяч рублей, начиная с 1755 года; • притязания на вновь завоеванные земли Бессарабии и игнорирование монаршего запрета на походы к Бугу, высказанного в Высочайшей грамоте 1774 года; • попытки, вопреки закону, завести на Сечи земледелие, для чего казаки обманом [«чрезъ разныя обольщенiя»] переманили к себе до 50 тысяч хлебопашцев; • недостойным поведением части казаков во время последней войны с Оттоманской Портой.
Решение Екатерины II было суровым: «разрушить Счу Запорожскую и имя Козаковъ, отъ оной заимствованное», то есть ликвидировать как саму Сечь, так и запорожских казаков как сословие. Любители истории ХХ века могут вздрогнуть, услышав нечто напоминающее зловещий термин «расказачивание», и вспомнив кровавые эксцессы оного. Спешим успокоить – ничего похожего на красный т͙͕͜е͉̘͜р̢͇͙р̡̞̠о̼̪͜р̫̪̞ времен Гражданской войны в XVIII веке не происходило. Войска под командованием генерал-поручика Петра Текели выполнили поставленную задачу «в совершенном порядке и полной тишине». Так что же стало с десятками тысяч профессиональных воинов, пусть и сомнительных моральных устоев, после того, как их земли вошли в состав окрестных областей Новороссии? С экс-казаками государыня обошлась вполне милостиво, как и обещала в Манифесте: «…слдуя человколюбiю НАШЕМУ, которое всегда и отъ праведной преступнику казни отвращается, сообразовались МЫ оному не меньше и въ опредленiи будущаго жребiя всмъ частнымъ членамъ бывшихъ Запорожскихъ Козаковъ». Запорожцы были разделены на три категории:
1. те, кто был перемещен на территорию Сечи из других областей, получали право вернуться на родину; 2. изъявившее желание остаться на территории бывшей Сечи получали здесь землю в вечное пользование; 3. отличившиеся в боях против турок в ходе последней войны переходили на службу в российскую армию, получая звания и должности, соответствовавшие занимаемым в Сечи. Боевые заслуги требовали подтверждения свидетельствами имперских военачальников.
Вопрос об судьбе общеуголовных преступников и запорожцев, «умышлявших передаться на неприятельскую сторону», о которых повествовали пп.3,4,6 мотивировочной части Манифеста, в «резолютивной части» последнего не уточняется. Можно предположить, что участь их была печальна.
Завершая разговор о Сечи и казаках, напомним: если у вас есть родственники или друзья – евреи, будет весьма неразумно поминать при них гетмана Богдана Хмельницкого в положительном контексте. Признаваемый у нас прогрессивным деятелем за принесение присяги России и русскому царю, буйный гетман в коллективной памяти еврейского народа остался к̿͛͝р̀̓̒о͋̈́в͛̽̐а͛̓͝в̔͘̚ы͒́̐м̓̓̿ погромщиком, н͙͔̦а̫͕̪с͍̟̞и̙͔͕л̙͔͍ь͍͔̼н̼̟͔и̢̻̫.к͚̼о̙̪͉м̢̠̪ и у̘͓͎б̺̫̼и͔͉͖.й̦͔̙ц̡͍͙е̘̺͎й͕̝̞. Имейте в виду.
