Он попытался встать на пути у Зла, но заплатил за это собственной жизнью. Он захотел изменить ход Истории, но надолго выпал из её хроник. О самой редкоупоминаемой попытке покушения на Гитлера и отчаянном студенте, который не учёл "внеземные" защитные факторы нацистского диктатора...
Одна из наиболее труднобъяснимых и мистических тайн Третьего рейха — неуязвимость его фюрера. Историки подсчитали, что с 1920 по 1944 гг. на диктатора было совершенно более 40 явных и с десяток не доведённых до ума покушений, но он каждый раз выходил сухим из воды. Его трижды взрывали (однажды заложенная и взведённая во время визита в Смоленск в личный самолет бомба даже не сработала!), пытались отравить и застрелить самыми невообразимыми способами, но в последний момент что-то обязательно срывалось. При этом гибли его "старые бойцы", генералы и полковники из окружения, гибли сами покушавшиеся, а Гитлер как ни в чём ни бывало продолжал подпитывать вселенский Молох гекатомбами человеческих жертв и крови...
Немудренно, что в публичной речи после апофеозного покушения 20 июля 1944-го (когда погибли сразу четверо стоявших рядом с ним военных и стенографист), он заявит, что теперь-то уж наверняка уверен в том, что выполняет возложенную "Провидением" миссию. Но как метко заметит уже на исходе жизни в 2000-х чудом выживший участник того покушения, Филипп фон Бёзелагер (у которого за участие в заговоре Штауффенберга был казнён родной брат):
И знаете, при детальном рассмотрении каждого из длинного списка только доказанных покушений, с Бёзелагером очень трудно не согласиться. Ведь повезти в одном и том же может раз, ну два, ну ладно — три. Но не 43!
Причём дьявольщина не только в аномальной живучести Гитлера, но и в историях провалов и разоблачений покушавшихся. Вот уж где невольно начинаешь верить в невидимую руку гитлеровского "Провидения", мягко направлявшую нерадивых и наивных заговорщиков к собственной погибели. И в качестве эталонного примера можно привести судьбу швейцарца Мориса Баво...
Он стал жертвой дважды — сначала нацизма, а затем "европейщины" (в самом худшем смысле этого слова). Лишь в 2000-х о нём заговорили в полный голос на Родине и даже увековечили. А до этого, только не смейтесь, считали справедливо осужденным преступником, понёсшим хоть и чрезмерное, но справедливое наказание. Ведь хотел же убить человека! И неважно, что этим "человеком" был главарь нацистского режима, а Фемидой — гитлеризм.
После тщательного изучения распорядка Гитлера, 22-летний Баво решил, что наиболее подходящий момент — застрелить диктатора во время ежегодного мюнхенского прохода в честь павших "героев" Пивного путча 1923-го. Дело оставалось за малым — раздобыть оружие, деньги и тщательно спланировать визит в соседнюю страну. Другой бы на его месте уже на данном этапе срезался бы, переведя всё в область фантазий, но Морис не отступил. И 9 октября 1938 г. на мощнейшем заряде идеализма он с пистолетом в кармане отправился на поезде в Германию...
Почти месяц одержимый студент-теолог околачивался неподалёку от Берхтесгадена, в надежде застать Гитлера около его горной резиденции Бергхоф. И лишь когда ничего не вышло, 31 октября отправился в Мюнхен.
В баварской столице его настигла невероятная удача, благодаря которой Баво уверился, что исполняет Божью волю. Дело в том, что под видом журналиста ему удалось раздобыть билет на гостевую трибуну, в 10 метрах от которой Гитлер, как правило, всегда и проходил с процессией нацистских бонз. Всегда, да не всегда: каким-то необъяснимым образом в этот раз всё пошло совершенно не по плану...
Вопреки годами отработанному сценарию панихиды, гитлеровская процессия прошла по противоположной от трибуны Баво стороне. Это сбило с толка студента. Быстро осознав, что другого шанса не будет, он решил стрелять во что бы то ни стало и полез в пальто за пистолетом. Но в этот момент толпа неистово заревела и вскинула в нацистском приветствии лес рук. А в следующую секунду Морис... потерял Гитлера из виду.
Не опуская головы, в тот же день он решил незамедлительно мчаться обратно в Берхтесгаден. Причём на этот раз Баво запланировал не выжидать, а под видом журналиста попытаться напроситься в гитлеровскую резиденцию "на интервью". Но планы пришлось отложить, ибо в ту же ночь Германия погрузилась в погромную вакханалию Хрустальной ночи.
Позже залёгший на дно Баво подделает журналистское "рекомендательное письмо" и отправит запрос на интервью в гитлеровскую канцелярию. Но ответа, конечно же, не будет. Ну а потом банально закончатся деньги и в январе 1939 года он решит вернуться на "перегруппировку" в Швейцарию. Но разве можно после столь смелых замыслов безнаказано покинуть логово Сатаны?
Германию Баво покидал на поезде Мюнхен-Париж. Вернее попытался это сделать. По причине полного отсутствия денег, он решил проехать "зайцем", но был задержан очень бдительным кондуктором. При беглом обыске в полиции у бедного студента обнаружили при себе черновик "рекомендательного письма" Гитлеру и заряженный пистолет. После этого сразу же было решено передать странного безбилетника в гестапо, где "мюллеровские псы" быстро вывели юношу на чистую воду.
Историки до сих пор спорят о том, применяли ли к нему насилие на допросах. Да это и не столь важно. Главное, что Баво честно рассказал о том, что считает нацистского диктатора угрозой миру и католической церкви, а потому непоколебимо уверен в том, что его следует уничтожить как бешеного пса библейского Зверя.
Стоит отметить, что покушение швейцарца поднимет достаточно много шума в европейском публичном пространстве. А пока ещё не развязавший Вторую мировую Гитлер (то есть ещё продолжавший восприниматься на уровне человека и политика), активно использует его в политическом пиаре, а также в качестве предлога для нажима на местную католическую церковь. И многие её представители трусливо поспешат осудить Баво и отречься от смелого юноши.
К слову, аналогично поступили тогда и представители Швейцарии. Её посол в Германии Ханс Фрёлихер позорно заверил германские власти, что попытка покушения соотечественника — это "деяние, достойное презрения". Он не приложит и минимум усилий для его спасения или смягчения наказания. После окончания следствия Баво в ускоренном режиме проведут через процесс Народной судебной палаты одиознейшего Роланда Фрейслера. Там он спокойно повторит своё мнение о Гитлере и 18 декабря 1939 года будет приговорён к смертной казни на гильотине.
В ожидание исполнения приговора студент-теолог проведёт в тюрьме ещё полтора года. Он оставит тюремные записи о религии, добре и зле и месте человека на Земле. А за день до казни напишет родителям в официальном прощальном письме:
С немецкой пунктуальностью Мориса Баво казнили в 6 утра 14 мая 1941 года в печально известной берлинской тюрьме Плётцензее. Ему не хватило какого-то месяца жизни, чтоб осознать всю истинную полноту чудовищности Гитлера. Возможно, тогда бы и уходить было бы гораздо легче.
Мне же в контексте темы интересно, что почувствовал этот набожный студент в своей камере, когда спустя год (день в день) по Германии разлетелась новость о взрыве в культовой нацистской пивной Бюргебройкеллер? О чём подумал он, когда пришли известия о столь же нелепом провале одержимого одиночки Георга Эльзера? Осознал ли, что все попытки вмешаться в исторический процесс и уничтожить хтоническое зло бесполезны, ибо до назначенного часа будут отводиться невидимой, но всемогущей рукой странного и загадочного гитлеровского поклонника — "Провидения"?
Сколько их ещё таких будет в будущем... Но в отличие от многих, лишь Баво и Эльзер находились в полушаге от того, чтобы избавить мир от Второй мировой в Европе!
Как бы то ни было, после казни о смелом Баво надолго забудут, в том числе и на трусливой Родине. Попытки его родных добиться посмертной реабилитации приведут к серии судебных процессов, по итогу которых швейцарская Фемида признает лишь чрезмерность смертного приговора. При этом посмертно Баво оставят... 10-летний срок (и это в 50-х!). Ну а что, хотел же убить главу соседней страны? Хотел, а это есть неоспоримое преступление!
Уже даже в послевоенной ФРГ Морис станет настоящим героем и мучеником, а его родственники получат от немцев 40 тыс. марок компенсации. Но Швейцария продолжит упорно игнорить и молчать. Лишь в 2008 году (!) тогдашний глава "страны озёр и гор" признает, что Баво — "настоящий герой, разглядевший в Гитлере будущие беды человечества".
Спустя ещё несколько лет в память о нём на Родине по-тихому установят невзрачную стеллу. И до 11 мая 2025 года (месяц назад) она фактически была единственным напоминанием о Баво. Но месяц назад местные власти решили повесить на его доме детства в родном Нёвшателе столь же скромную памятную доску (фото ниже). Швейцарцы такие швейцарцы...
